Путин в Германии: Взгляд из Берлина

В Германии активно обсуждают завершившийся визит в страну российского президента Владимира Путина. Напомним, что в прошедшее воскресенье он совместно с канцлером ФРГ Ангелой Меркель принял участие в открытии Ганноверской ярмарки, официальным партнером которой в этом году стала Россия. Об итогах визита для экономических отношений между РФ и ФРГ судить пока рано. В том же, что касается исключительно политической плоскости двусторонних отношений, ничего революционного не произошло: Ангела Меркель в очередной раз выразила озабоченность немецкой общественности проверками НКО в России, в том числе немецких фондов. Владимир Путин, в свою очередь, заверил, что никаких поводов для этой озабоченности нет. Вопрос кризиса на Корейском полуострове стал отдушиной для лидеров двух стран – ведь это удобный повод для того, чтобы продемонстрировать полное единство позиций, хотя бы, по одной проблеме международной политики.

Впрочем, с точки зрения пиара нынешняя поездка в ФРГ прошла для российского президента более чем удачно.
Незадолго до своего визита в Германию Владимир Путин дал расширенное интервью немецкому общественному телеканалу ARD. Разговор пошел явно не по плану редакции – в том числе, и из-за откровенно слабой подготовки журналиста, беседовавшего с российским президентом. «Острые», как думалось бравшему у российского президента интервью главному редактору WDR Йоргу Шоненборну, вопросы, на деле оказались идеальным плацдармом для контратак Путина. С первых же минут он перехватил инициативу в разговоре и своими ответами буквально загнавшего немецкого главреда в угол. Откровенный ляп Шоненборна об отсутствии в США аналогичного российскому закона, регулирующего проверку деятельности иностранных НПО, был опровергнут, как говорится, «не отходя от кассы». Российские «оффшоры» на Кипре также не стали проблемной темой разговора для президента, к тому моменту уже по-отечески называвшего журналиста по имени, предварительно спросив, как его звать – болезненный удар по самолюбию главного редактора, в очередной раз продемонстрировавший, что он утратил контроль над ходом беседы.

Несмотря на это очевидное фиаско Шонеборна, ставшего объектом насмешек немецких блогеров, основные немецкие таблоиды попытались выразить журналистскую солидарность, разглядев в мимике российского президента в ходе интервью некие признаки «нервозности», и, опираясь на это утверждение, пришли к выводу о том, что «Путин уже не тот», и мол, журналист заставил «понервничать автократа».

Так, считающееся авторитетным издание Tageszeitung пишет: «Путин нервничал как пойманный с поличным школьник. Ему очень важно было сообщить, что и в США уже с 1937 года есть закон, контролирующий деятельность иностранных НКО. У его ассистентов были заготовлены документы, подтверждающие это. Непосвященный зритель задается вопросом: «Причем здесь США?», «Разве Россия с помощью этого сравнения автоматически становится сверхдержавой?». При этом автор статьи, ставя вопрос «причем здесь США?», откровенно лукавит, намеренно вырывая упоминание американского законодательства в интервью из общего контекста разговора с Путиным. Достаточно посмотреть запись беседы, чтобы увидеть, что нелепую ссылку на США сделал именно немецкий журналист, ставя в укор России, что, мол, в «США такого закона нет». На это фактологически неверное замечание и последовала ответная реплика российского президента. Впрочем, из многочисленных комментариев немецких читателей становится ясно, что и читательская аудитория не воспринимает топорную пропаганду медийного мэйнстрима.

Во время визита Владимира Путина внимание немецких СМИ и общественности привлекли и яркие девушки из украинской организации «Фемен», в очередной раз обнажившиеся под довольные ухмылки немцев из свиты Ангелы Меркель и поднятые вверх большие пальцы российского президента. Такая реакция президента отлично вписывается в его «образ мачо», отмечают немецкие СМИ. Явно в меньшей степени рада казусу оказалась сама Меркель, после некоторого замешательства выдавшая фразу, которую, как по-русски, так и по-немецки звучит двояко: «Мы свободная страна и здесь можно демонстрировать» («Wir sind ein freies Land und man kann demonstrieren»). Что же именно можно демонстрировать, канцлер, впрочем, уточнять не стала.