Вестник Кавказа

Альпинизм – лицо общества

Георгий Калатозишвили, Тбилиси

Бидзина Гуджабидзе родился в 1959 году. По образованию инженер–геолог. Несколько лет работал по специальности, но уже 30 лет занимается профессиональным альпинизмом. Зарабатывает на жизнь высотными работами.

- В каком состоянии сейчас грузинский альпинизм, имеющий славные традиции?

- Уровень развития альпинизма – показатель общего состояния страны. Без преувеличения можно сказать, что альпинизм – лицо общества, показатель жизненного уровня. Только непрофессионалу такая оценка может показаться иррелевантной. Чем выше жизненный уровень общества, тем более развит альпинизм. В Грузии в этом смысле ситуация тяжелая. В советское время альпинизм негласно считался военно-прикладным спортом. Государство нас щедро финансировало. Сейчас нам приходится самим зарабатывать на развитие альпинизма. Уже 15 лет от государства ничего не получали. Единственное исключение – массовое восхождение в Сванетии. Это была Альпиниада, в которой учувствовало больше 50 человек. Поднялись на Тетнулди. Но это исключение из правил. Тем не менее у нас есть очень перспективные молодые люди - молодая команда, которая занимаются альпинизмом. Команда не очень многочисленна, но ее участники показывают высокий класс. Мне бы хотелось, чтобы она была более многочисленна и люди больше ходили по горам.

- Какие в Грузии существуют альпинистские организации?

- В данный момент я занимаю должность директора Грузинского альпинистского клуба. Есть еще Грузинская национальная федерация альпинизма, Грузинская альпинистская федерация (то есть, у нас целых две федерации) и несколько клубов. Молодые люди, желающие заниматься альпинизмом, могут выбирать, в какую команду им записываться. Причем федерации и ассоциации не повторяют друг друга, а различаются по направленности. Например, в нашем клубе тренируются начинающие альпинисты, желающие заняться этим видом спорта профессионально. В этом году у нас были отличные восхождения. Достаточно сказать, что два раза поднимались на Ушбу (Ушба - одна из сложнейших в мире вершин в западной части главного Кавказского хребта, - ВК), причем вместе с молодыми людьми была и девушка-альпинистка.
Сначала поднялись на северную вершину Ушбы. Это сравнительно легкий маршрут, но очень знаменитый. По сложности «4а» (в старой классификации). В нашей команде было восемь человек. Затем мы поднялись на юго-западную стену. Маршрут называется «Камин мышляева». Но нас уже было трое. Это тоже очень известный маршрут. Восхождение мы посвятили нашим друзьям, погибшим четыре года назад на этом маршруте.

- Как бы вы охарактеризовали грузинскую школу альпинизма, которая подарила миру многих всемирно известных спортсменов?

- Конечно у нас славные традиции и мощная школа. Но я бы все-таки подчеркнул, что мы, - альпинисты, не говорим о грузинской и русской школе альпинизма – это советская школа, традициями которой дорожат и грузины, и русские, и многие другие. Ведь мы вместе тренировались, вместе совершали восхождения, вместе завоевывали неприступные ранее вершины, вместе участвовали в спасительных операциях, делили и радость, и горе. А горя тоже было много, когда гибли наши друзья. Так что есть одна школа у нас – советская школа альпинизма. Она самая сильная в мире и объединяет нашу альпинистскую братию.
Мы стареемся поддерживать традиции, значит, в Грузии альпинизм не умирает. Надеюсь, и не умрет. Вдохновляют нас память о великих. Хергиани, Цередиани, Барлиани, Квициани, Медзмариашвили, Кухианидзе, Габлиани – представители разных поколений. Еще команда, которая погибла в 1984 году - Зумбадзе, Гелдиашвили, Кобахидзе, Тархнишвили, Тушури. Чичинадзе. С особой теплотой хочу упомянуть Вову Саркисова – моего учителя и тренера. Он уже в возрасте, но все еще занимается альпинизмом.

- Каковы последние достижения вашей команды? Осуществлялись ли восхождения на самые знаменитые вершины – Чогори или Эверест?

- На Чогори мы пока восхождения не совершали. В Пакистане у нас только одно восхождение – на Кашебрум 2. Но для общественности более интересны восхождения на «восьмитысячники». У меня лично – шесть «восмитысячников», в том числе Эверест, и три десятка семитысячников. В основном на Памире, но и на Тянь-Шане. На Эвересте (в Гималаях) был два раза. В 1999 году со стороны Непала, то есть с южной стороны, а второй раз, в 2003 году – со стороны Тибета. Первое восхождение совершила кавказская команда – три грузина, армянин и азербайджанец. Второе – вместе с русскими альпинистами.

- Как развивается ваше сотрудничество с русскими альпинистами?

- Наши отношения никогда не прерывались. Весной я был в Гималаях в составе российской команды. Постоянно общаемся, планируем совместные восхождения.

- Каковы ваши планы на ближайшее будущее?

- Собираюсь в Гималаи. Объект точно не знаю. Хотелось бы на Эверест без кислорода. Или на какой-нибудь «восьмитысячник».

- Для многих альпинизм ассоциируется со словами Высоцкого «лучше гор могут быть только горы». Что для вас значит горы и альпинизм?

- Володя Высоцкий - великий человек! Мы - альпинисты - считаем его своим. Он был хорошим альпинистом. То есть, может и не занимался этим, но душа у него была альпинистская. Потому и сказал: «Лучше гор могут быть только горы». Для меня альпинизм – вся моя жизнь. Так же, как для моих детей. Пока могу двигаться, буду ходить в горы.

- Чтобы вы сказали, если бы вас попросили сравнить Кавказ с другими хребтами?

- Кавказ – мой дом. Лучше всего я чувствую себя на Кавказе, в частности, в Сванетии. Кавказ наиболее интересен. Хотя бы потому, что он первозданен, он все еще дик – гораздо меньше цивилизации, чем скажем, в Альпах. Хотя горы они везде красивые. Если только человек не мешает этой красоте.

34165 просмотров